ВЛАДИКУ ПЕТУХОВУ
Я должен рассказать, как с твоей помощью,
Владислав Сергеевич, я впервые в жизни увидел
капитализм. Я побывал в нём. Я чуть ли не
пил в нём пиво. Посредине Одессы. В
получасе от дома..
- Вам какое? – спросили меня. – У нас
восемь сортов.
И я обиделся.
Они не имели права ставить меня в неловкое
положение. Я и так в нём находился всю
жизнь. Разве есть пиво, кроме пива? Есть,
оказывается, есть. А эти магазины. Эти меха.
Эти бриллианты. Эти шубы, раскинутые по
паркету где-то посредине Одессы. Где-то в
79-м или 80-м году. Я хотел крикнуть: «Да
здравствует Советский Союз! Смерть
провокаторам!» Но ты шепнул: «Без эмоций». И
я, шатаясь, побрёл среди всех этих людей,
жрущих тропические фрукты глубокой осенью в
Одессе, где заканчивался сезон болгарского
перца и начинался сезон мороженой картошки.
Они жрали свои фрукты.
Они смотрели своё кино.
От них пахло Фицджеральдом и Хемингуэем.
И только я, талантливый и неумолимый, в
носках и босоножках среди шортов и золотых
часов, шмаркал носом, стесняясь достать
носовой платок. Потом достал его в виде
комка и вытер-таки, расцарапав лицо. Я
застегнул плотнее сорочку имени Воровского,
чтоб скрыть майку трикотажного объединения
“Большевик”, и побрёл дальше по всем восьми
шикарным этажам лайнера “Максим Горький”,
зашедшего в Одессу на 12 часов с немцами ФРГ,
куда я, невыездной с детства, через закрытую
границу, с помощью моего тайного друга,
бывшего секретаря ВЛКСМ ОИИМФ, а ныне
начальника пассажирского флота, проник.
Проник и умер.
И ты мне сказал: «Иди по барам, ешь и пей что
хочешь, только говори: «Я гость капитана!» И
ушёл.
А я остался.
Я пил и раньше.
Я много пил.
Но что я пил? Портвейн с конфетой. Пиво-пышарс с вяленым бычком. И синюю
водяру цвета синих баб в голубых трико ниже
колен, трясущихся со мной в очереди.
Я - гость капитана с лёгким несварением от
котлет столовой № 6 по улице Чижикова, состав
которых ещё долго будет предметом
пристального изучения учёных, а сама котлета
на аукционе “Сотбис” уйдёт за большие деньги.
Что я знал, кроме этих котлет и
вечнозамороженных пельменей Слуцкого завода
кожзаменителей? Колбасу, употреблявшуюся с
той туалетной бумагой, из которой она
состояла? Что шло в запивку? Лимонад
“Дюшес”, который тоже улетит сегодня в
“Сотбис”..
Что я носил?
Пальто, перелицованное из шинели. Нам всем
хватало на обмундирование, а на одежду не
хватало. Высшим достижением кулинарии для
меня были оладьи со сметаной в столовой
второго участка порта и бульон из крылышка
курочки моей мамы.
Да, Владислав Сергеевич, как гость капитана,
сдерживая эмоции, чтоб не выдать вас, я
ничего не мог заказать.
Я только шептал: «Вы знаете, я гость
капитана».
- Ну, - спрашивали меня, - что будете пить?
- Ничего, - шептал я, - я гость капитана.
- И чего вам налить?
- Ничего, - говорил я, - я гость капитана.
- Может, хотите что-то заказать?
И меню на английском, который я не понимал
с детства. Что заказать? Вокруг чужие люди.
Мы-то всегда ели только среди своих.
- Что будете кушать?
- Что? – От голода сводило живот. – Вот эти
орешки, я гость капитана.
И я стал жевать какие-то лопнувшие орешки, не
ощущая вкуса из-за скорлупы..
- Может, с пивом? – спросили меня.
- Нет, - и жевал орехи. Откуда я знаю, каким
пивом у них это запивают.
Икая от соли, зашёл в ювелирный.
- Я гость капитана.
- Что вас интересует?
- Ничего.
- Может быть, вот эти часы?
- Что вы, - сказал я, - я гость капитана..
Впервые ко мне приставали, чтобы я что-то
купил. Это был высший стыд. Тут всем выкатили
какие-то колючие фрукты. Я схватил одну. Или
одно. Или один. И почувствовал себя вором,
как чувствовал всегда, когда ел.
- Вы гость капитана, садитесь за стол, вам
подадут.
- Нет, я здесь.
Я дожевал в углу. Корки сунул в карман. И
пошёл искать Петухова. Ввиду полной
невозможности дальнейшего пребывания в
капитализме, ввиду униженности, незнания
сортов пива и колбас, я попросил вывести меня
обратно за борт, где и остался с наслаждением
в общественном туалете морвокзала среди
посетителей ресторана, многие из которых
мочились, уже не расстёгиваясь Я был среди
своих… Среди своих я был недолго. Я стал
сатириком.
Спасибо вам, Владислав Сергеевич, за первую
экскурсию во враждебный мир, борьбу с которым
мы с вашей помощью, слава Богу, проиграли.
/ММ ЖВАНЕЦКИЙ/
